СИНЕМАТОГРАФ

ВЗГЛЯД ИЗ ТУРЦИИ 2 0 2 3

C I N E M A T O G R A P H 2 0 2 3. V I E W F R O M T U R K E Y S I N E M A T O G R A F I 2 0 2 3. T Ü R K I Y E ’ D E N B I R B A K I Ş

В ИНТЕРНЕТ-ПАБЛИКАХ НЕ УТИХАЮТ СПОРЫ О ТОМ, КАКИЕ ПРЕИМУЩЕСТВА ПРИОБРЕЛИ РЕЛОКАНТЫ В ТУРЦИЮ И ЧТО ПРИ ЭТОМ ПОТЕРЯЛИ. И Т УТ МЫ ДОЛЖНЫ КОНСТАТИРОВАТЬ — ОДНО ИЗ ТАКИХ НЕОЧЕВИДНЫХ, НО НЕСОМНЕННЫХ ПРЕИМУЩЕСТВ — ВОЗМОЖНОСТЬ ВИДЕТЬ ВСЕ МИРОВЫЕ КИНОПРЕМЬЕРЫ, ПРИЧЁМ НЕ ТОЛЬКО БОЛЬШИХ ГОЛЛИВУДСКИХ БЛОКБАСТЕРОВ С ПЕРСОНАЖАМИ ВСЕЛЕННОЙ «МАРВЕЛ», НО И ФИЛЬМЫ, ПРОШЕДШИЕ В МИРЕ НЕ НА ШИРОКИХ ЭКРАНАХ.

Все картины идут на языке оригинала с турецкими субтитрами. Например, «Вавилон» Дэмьена Шазелла шёл в «Аланиуме» на большом экране во время дневных сеансов, а вот в США у него были самые строгие ограничения по прокату из-за обилия максимально откровенных, на грани порно, сцен. Фильм между тем прекрасный, как и множество других, которые доступны в кинотеатрах побережья, причём зачастую пустующих. Так, например, на фильм «Элвис» База Лурмана вашему покорному слуге пришлось выкупать 4 билета, для того чтобы сеанс вообще состоялся. Благо билеты в кино в Турции недорогие.

«ЖИТЬ»

Сейчас в прокате — фильм Оливера Хермануса «Жить», который он снял по мотивам фильма Акиры Куросавы 1952 года.

Итак, Лондон, середина 1950-х годов, камера через ретро-фильтр любуется вечным городом, который стал особенно фотогеничен во времена, когда газовые уличные фонари заменили на электрические, но ещё не изобрели фонари дневного освещения, и они заливали сумерки мягким золотым светом. Женщины, девушки и леди (это важно, фильм ведь английский) ходили в приталенных жакетах, расклёшенных юбках и, обязательно, в шляпках и перчатках. Джентльмены отправлялись на службу на поезде в костюмах-тройках, в котелках и с тростью. Офисы были наполнены бумагами и папками до потолка и стрекотом пишущих машинок. Главный герой — в исполнении Билла Найи (престарелый рокер из «Настоящая любовь», который бесконечное количество дублей перепевает свой единственный старинный хит на рождественский лад). Так вот этот ещё больше усохший и как будто почерствевший с годами Билл Найи играет средней руки госслужащего, в самом худшем смысле этого слова всем нам известного во всех странах и во все времена госслужащего, который ходит в присутствие каждый день и никому, включая его самого, неизвестно зачем. Ну то есть на самом деле известно: чтобы говорить «нет» и откладывать дела в долгий ящик. И такой порядок жизни кажется и ему, и всем окружающим единственно возможным и правильным.

Пока однажды он не узнаёт, что неизлечимо болен и ему осталось жить полгода, может быть, девять месяцев. И это тоже классический сюжет. Со времён «Смерти Ивана Ильича» Толстого нам известен ге-рой, неожиданно узнающий о близкой смерти и наконец-то начинающий жить. И здесь мы не ждём сюрпризов от сюжета. Будут и чёрствость близких, и теплота, и сострадание случайных знакомых, и большое маленькое доброе дело, которое герой успеет сделать перед смертью. Но сюжет — главное в этом уди- вительно тонком, поэтичном и чуть-чуть сказочном фильме.

О красоте и акварельной операторской работе я уже сказала. Второе — это музыка, которая выступает в фильме полноправным действующим лицом. Оригинальная, написанная для фильма, старинная шотландская песня, под звуки которой герой находит новую опору и цель в оставшейся для него жизни.

И самое главное — актёрские работы. Билла Найи номинировали на лучшую мужскую роль — и на «Оскар», и на «Золотой глобус» — но не получилось. В этом году — другие фавориты. Но сыграл он удивительно. Когда сквозь непроницаемую фирменную британскую чопорность, которая стала не только внешней, но и самой глубинной сутью человека, мы видим пробуждение личности с желаниями, удовольствием, азартом. Когда непроницаемое лицо сначала искажается гримасой боли, а потом сквозь неё проступает улыбка радости жизни.

Мой любимый Том Бёрк (детектив Страйк) играет единственного в мире наркомана, у которого человечность оказалась сильнее зависимости. И чувственная и невинная Эми Лу Вуд из «Полового воспитания»

Фильм получился совершенно эстетским и в то же время бесхитростным, почти наивным.