Кёнигсберг

КАЛИНИНГРАД, КЁНИГСБЕРГ, СТОЛИЦА ЯНТАРНОГО КРАЯ, МЕСТО ВПОЛНЕ ТУРИСТИЧЕСКОЕ, ЕСЛИ БЫ В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ПОПАДАНИЕ В НЕГО НЕ СТАЛО БЫ ПОХОЖЕ НА ЗАТЕЙЛИВЫЙ КВЕСТ. ЭТО ВРОДЕ БЫ И РОССИЯ, ТОЛЬКО ВСЁ ЖЕ НЕ ВПОЛНЕ РОССИЯ. МУТНЫЙ СТАТУС ЭТОЙ ЛОКАЦИИ ЧЕМ-ТО РОДНИТ ЕЁ С СЕВЕРНЫМ КИПРОМ. ДЛЯ ИНВЕСТИЦИЙ РИСКОВАННО, НО ПОСЕТИТЬ ЭТО МЕСТО ОДНОЗНАЧНО СТОИТ, И ДАЖЕ ЕСЛИ ВЫ НЕ ЛЮБИТЕ СУРОВОЕ СЕВЕРНОЕ МОРЕ, ГДЕ ТЕМПЕРАТУРА ВОДЫ В СЕРЕДИНЕ ЖАРКОГО ЛЕТА ДОСТИГАЕТ 22–23 ГРАДУСОВ, ТО БОГАТСТВО ИСТОРИИ И ПРИЧУДЛИВЫЕ ВИДЫ, МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ТАЙНЫ И ЗАГАДКИ КОМПЕНСИРУЮТ ВАМ ЭТУ МЕСТНУЮ ОСОБЕННОСТЬ МНОГОКРАТНО. ПЕСОК ЗДЕСЬ БЕЛЫЙ И МЕЛКИЙ — НЕ КАКАЯ-НИБУДЬ КРУПНАЯ ГАЛЬКА ИЛИ ЛАВОВЫЕ ОТЛОЖЕНИЯ. ТАК ЧТО, ЕСЛИ ВЫ ОХОТНИКИ ЗА ЯНТАРЁМ И ТАЙНАМИ ВЕКОВ, САМОЕ ВРЕМЯ И МЕСТО ПАКОВАТЬ ЧЕМОДАНЫ.

Кёнигсберг — незамерзающий порт, этим он отличается от зимнего Санкт-Петербурга. Здесь значительно теплее. Летом вполне можно встретить даже пальмы в кадках. Зимой их, конечно, убирают, но сам по себе факт — неожиданный. Билеты сюда стоят в два раза дешевле, чем из Москвы в Анталью, и даже ещё дешевле, чем в Краснодар, если будете вылетать из неудобного по транспортной доступности Жуковского. Слишком уж много здесь всего: это и сакральная столица русов, и самая непохожая на остальные точка России, и за что ни схватишься — да хоть поход в местный зоопарк — всё истории, истории, истории…

Но всё по порядку…

Гостиница обычно обещает трансфер от аэропорта Храброво до центра города за десять долларов — не поддавайтесь на провокации, возьмите Яндекс. Такси на месте — восемь-девять максимум. В районе «старой немецкой застройки» можно найти вполне приличное жильё и не менее приличное питание. Ресторанчики потихоньку отмерзают от ковида и уже работают не только на вынос. Средний ценник на пиво — до двух долларов за пол-литра; качество в среднем такое же, как в Москве за три с половиной доллара. Обязательны к посещению: Музей янтаря, (пл. Маршала Василевского, д. 1), зоопарк (пр-т Мира, д. 26), Остров Канта (там сейчас всё разворочено, но могила философа доступна), Рыбная деревня (цены адские — в Москве на «Золотом острове» бюджетнее), Музей Мирового океана (наб. Петра Великого, д. 1) — в понедельник, вторник почти все объекты музея «выходные», но в остальные дни можно посетить научное судно «Космонавт Пацаев» и научно-исследовательское судно «Витязь», у каждого из которых своя интересная история. Ну а дальше на вкус и цвет: кому — Форты № 5 и № 11 (недавно восстановленные, что редкость для здешней локации), кому — Музей изобразительных искусств — здание бывшей Биржи (пр-т Ленинский, д. 83).

А дальше — обычный набор: алкоголь, танцы-манцы (этого добра здесь полно — единственное, следует помнить, что Калининградская область — один из лидеров по количеству заражённых СПИДом на душу населения), архитектура…

И вот тут начинается боль…
Кёнигсберг был когда-то городом редкостной красоты, жемчужиной Европы. Всё изменила война… Однако война стёрла с лица земли десяток европейских столиц, уничтожила сотни памятников архитектуры, перекроила карту Европы до неузнаваемости. Всё переварили, пережили, и никто теперь и не вспоминает о довоенном Минске. Город-красавец, утопающий в зелени парков… Всё так, и в Кёнигсберге парков достаточно, но есть одно веское НО…

Демон войны как будто поселился в Кёнигсберге навечно. Как будто слышатся ещё выстрелы и взрывы. И кажется, на рассвете какие-то тени всё ещё форсируют Преголю, в районе второго эстакадного моста, а в окне старого заброшенного чердака нет-нет да мелькнёт силуэт старика в тирольской шляпе и с белой повязкой на рукаве. Восточная Пруссия — охотничий край, снайпер тут — каждый второй.

Откуда эти видения? Может, какая-то форма генетической памяти? Где-то в одном из этих подвалов получил свою пулю в той войне мой отец. Такие ранения тогда считались несовместимыми с жизнью, но случилось чудо. Он выжил. И я, идя по улицам, всё пытаюсь найти и примерить на себя тот самый подвал… Если он вообще ещё существует…

А может дело в том, что Кёнигсберг простоял в руинах почти двадцать лет? Его даже не пытались восстанавливать — просто пробили дороги к порту прямо по кварталам жилой застройки. Его разминировать-то начали в 50-х, а уж сколько непохороненных трупов лежит под этим наскоро положенным асфальтом! Кстати, очень плохо положенным. То и дело вылезает старая немецкая брусчатка, местами — с трамвайными рельсами. Раньше здесь трамвайное сообщение было куда более развитым, чем сейчас.

Варшаву, Будапешт, Минск бросились восстанавливать практически сразу. И восстанавливали с любовью. Их кирпичное крошево заботливо перебирали руки горожан, которые помнили: да, этой улицей папа впервые вёл меня в цирк, здесь мы поцеловались с моей покойной супругой, у этого фонтана я гуляла с сыном… А теперь он без ног, прикован к кровати…

Так было везде. Так восстанавливали Ковентри, Киев, Сталинград, даже Берлину повезло больше. Его всё-таки строили заново как частичку нового, для кого-то светлого будущего. Да, может, и уродливого, под пионерию Хонеккера, но будущего. И желание берлинцев всё равно оставаться немцами, вычеркнув из жизни всего двенадцать лет, не оставляло такого фатального следа на камнях. Для новых жителей Кёнигсберга единственным немецким философом, которого они знали, был Карл Маркс.

Вплоть до середины 60-х годов руины города были декорацией для советских фильмов на соответствующую тематику: «Судьба человека», «Женя. Женечка и „Катюша“», «Мир входящему», «Отец солдата» — они снимались на улицах Калининграда (в 1947 году умер «Всесоюзный староста». Чтобы дать имя городу, к которому он не имел никакого отношения).

С середины 60-х город начали застраивать типовыми «хрущобами», стирая какое бы то ни было понятие о городском ансамбле. Удивительно, что хоть что-то сохранилось. И сохранилось, на самом деле, многое. Сохранился Центральный парк — удивительное произведение ландшафтного дизайна, сохранилась Кирха королевы Луизы (ныне театр кукол — спасибо, что не склад ГСМ).

У Кёнигсберга/Калининграда не было будущего. А прошлое было приговорено. Оптом. Как были приговорены к изгнанию — тоже оптом, до кучи — все без исключения жители города. Все, кто его знал и любил вне зависимости от национальности, социального статуса и вероисповедания. Таких масштабных депортаций история ещё не знала.

В 1942 году нацисты отправили в концлагеря на территории Беларуси около 3000 евреев — жителей Кёнигсберга — на Северном вокзале есть мемориальная доска в память об этом событии. Население Восточной Пруссии на момент окончания войны составляло 110 тысяч

человек. До 1947 года было депортировано более 102 тысяч. Памятью об этом, возможно, послужат десятки до сих пор стоящих разрушенными домовладений по всей Калининградской области. В самом городе — уже нет, бизнес берёт своё. Но чуть отъедете от городской черты — нет-нет да попадутся руины бывших вилл и замков. Старые владельцы давно сгинули, а новые не торопятся заявлять свои права. Выкупленные за копейки стены помогают сводить концы с концами новым обитателям Кёнигсберга. Но в области — другое дело. Там, конечно не увидишь плакат, как в Простоквашино, — «Дом свободный, живите, кто хотите» — но суть вопроса именно такова. В соседней Литве или Польше, да и в Беларуси такое считалось бы абсурдом.

Нельзя сказать, что совсем уж ничего не происходит. На местном уровне то и дело возникают различные инициативы — превратить город в перекрёсток культур, в мост между Европой и Россией. Вдруг вспомнили, видимо, события Семилетней войны и поставили в Пиллау (Балтийск) памятник русской императрице Елизавете Петровне. Странное решение. Тогда уж Петру III, который вовремя заключённым миром фактически спас Пруссию Фридриха II от неминуемого поражения. Недавно отреставрировали здание Биржи. Теперь это Музей изобразительных искусств и концертный зал. Концерты в здании Биржи — традиция, идущая к началу XX века. Возведена заново одна из пяти синагог, существовавших в Кёнигсберге до событий «Хрустальной ночи», внешне напоминающая так называемую Новую либеральную синагогу, 1896 года постройки — считавшуюся одной из красивейших в Германии. Высота купола — 46 метров! Отреставрировали некоторые форты. Но, как правило, это делается на деньги частных инвесторов. Федеральный бюджет вниманием Калининград не балует.

И вот тут возникает ещё один вопрос: Кёнигсберг — НАШ?
Исторически судьба Восточной Пруссии и России очень тесно переплетена. И вполне логично видеть в Кёнигсберге сакральную столицу русов. Генетическое ядро нации. И вроде бы с точки зрения логики — да, НАШ, откуда-то отсюда, из этих мест первые переселенцы стали подниматься по Неману и населять леса и равнины к юго-западу. Русы, пруссы, боруссы — племена, близко родственные, и Неман в нижнем течении по-литовски называется Rusne. Город Старая Русса, образованный на слиянии рек Порусья и Полисть, — около 900 км отсюда. Но в древности дорогами служили реки, и в Ладогу это самый короткий путь. Есть мнение, что именно относительно неё НОВгород и назван новым. Но это уже немного другая история.

Дальше по плану у нас Der, наш, можно сказать, ZOO…
Пьянящий воздух свободы сыграл с профессором злую шутку… Не знаю, каков зоопарк Берна сейчас, но тогда, когда Калининград был ещё Кёнигсбергом, — это был точно один из лучших зоопарков Европы. По размеру Калининградский зоопарк точно превосходит обе территории Московского, вместе взятые. Про Петербургский уже и говорить не приходится. Традиции, заложенные Германом Клаассом — основателем этого дела, в общем, соблюдаются и ныне. Зоопарку, пожалуй, повезло, как могло повезти пленному, попавшему случайно в руки хорошего человечного доктора. На такое не слишком-то престижное в СССР дело, как изучение поведения животных, шли только сумасшедшие энтузиасты, Дон-Кихоты, которые свою жизнь и здоровье ценили куда меньше, чем жизнь подопечных. И снова не обойтись без эха войны. Территория зоопарка, во-первых, как уже говорилось, огромна, а во-вторых, представляет собой как будто площадку для игры в пейнтбол: с массой препятствий как естественных — причудливая пересечённая местность, так и искусственных — бетонные вольеры, различные заграждения — то есть это точка, идеально приспособленная к обороне. Здесь и шёл чудовищный по накалу бой.

В послевоенной прессе проскальзывали сообщения, что оборонявшиеся нацисты чуть ли не специально расстреляли

всех животных, но, честно говоря, верится в это с трудом. Скорее всего, в том аду, который полыхал здесь, выжить было просто невозможно. Впрочем, могло быть и так, что победители, понеся значительные потери, решили выместить свою злобу на «фашистских» зверях. Представим, что уже не существующее ЧВК «Вагнер» захватило бы зоопарк Вашингтона… Ну да что гадать! Гибель беззащитных и непричастных — это всегда страшно и горько, вне зависимости от того, чем или кем она вызвана.

В общем, после того как улеглась пыль и рассеялся дым, в разрушенном зоопарке в живых осталось всего четыре животных: лань, барсук, ослик и бегемот Ганс, получивший семь пулевых ранений. Бегемот-то, судя по всему, был смышлёный. Он сбежал с передовой (а бегают бегемоты, несмотря на, казалось бы, очевидную неуклюжесть, ого-го как!), и его нашли в канаве на окраине города. Гиганта выходил советский ветфельдшер Владимир Полонский.

В основном пациентами военных ветеринаров были лошади, реже — собаки. Но уж никак не гиппопотамы. Уникальный документ — дневник доктора с подробным описанием лечения — до сих пор хранится в архиве Калининградской области. Из него следует, что Полонский бился за жизнь Ганса больше месяца, в основном пытаясь восстановить работу желудочно-кишечного тракта. Единственным лекарством — на войне как на войне — была водка. Такую тушу было невозможно и бинтовать — доктор использовал клеевые повязки. И жизнь на этот раз победила.

С тех пор бегемоты всегда жили в Калининградском зоопарке. Сам Ганс не оставил потомства, но разведение бегемотов стало своего рода «фишкой» нового Кёнигсберга.

Самая знаменитая пара — Хан и Мэри — за свою долгую жизнь стали родителями двадцать один раз! Было время, когда во всех зоопарках бывшего Советского Союза жили бегемоты родом из этих мест.

Похоже, зоопарк — единственное место, которое сегодня в городе находится не в худшем состоянии, чем до войны. В 2004 году коллекция заведения превысила показатели 1910-го — самого успешного года немецкого периода — 2161 экземпляр. Сегодня животных — 3500. Видимо, калининградцы испытывали некий комплекс вины по отношению к этой части наследства. В советское время на особо мощное финансирование пополнения коллекции рассчитывать не приходилось, и значительная часть животных была просто передана в дар моряками, привозившими зверушек с разных континентов. Так появились гигантский муравьед — единственный на территории бывшего СССР, карликовый бегемот, обезьяны, рептилии и многие другие.

Одним из принципов, развиваемых немецкими зоологами, было содержание животных в просторных вольерах. Сотрудники зоопарка активно борются, например, с живодёрским содержанием медведей. Несколько десятков животных были изъяты у горе-хозяев, при зоопарке организована станция реабилитации хищников. Кстати, видных зоологов здесь отметилось немало, помимо Германа Клаасса, которому на территории поставлен памятник, достаточно сказать, что последний директор — Ганс Георг Тинеманн — был сыном знаменитого орнитолога Иоганнеса Тинеманна, пионера кольцевания птиц. После войны он благополучно переместился на территорию ФРГ и стал директором зоопарка Дуйсбурга.

Тут есть вольер, где с животными — преимущественно сельскохозяйственными: козами, овцами — можно пообщаться, покормить их под присмотром сотрудника и даже поиграть с ними в мячик. Так что контактный зоопарк — это не всегда зло. Зло — непрофессионализм и чёрствость.

В последнее время столица «Русской Балтики» активно пытается стать туристической Меккой. Дело, конечно, хорошее, но тут нужен хороший пиар, нужны какие-то легенды. 90% достопримечательностей соседней Литвы созданы таким образом: есть, допустим, в болотной глуши «Валун Изольды», к нему возят сотни туристов, но на самом деле это просто какой-то камень, про который сочинили историю: «Вот в средние века некая Изольда кинулась в озеро с него от несчастной любви». В добавление — иногда, особенно в ночь накануне Ивана-Купалы, её призрак можно увидеть в вечерних сумерках. И десятки автобусов везут лохов со всей округи глазеть на это чудо. Строятся дороги, автостоянки, кемпинги, торговые центры и прочее.

Подобное в Кёнигсберге выглядит настоящим слонопотамством, но кое-что полезное эта политика всё-таки приносит. Вот взять хотя бы того же Иммануила Канта. Мало кто из туристов толком знает, что же такого судьбоносного этот немецкий философ создал, и чем прославился. Кое-кто, особенно те, кто смотрел «Охоту на пиранью» с Мироновым и Машковым, помнит про какую-то хрень, связанную со звёздным небом над головой. Но Кант теперь стал своего рода брендом Кёнигсберга и весело подмигивает с пивных кружек, украшенных мелкой янтарной пылью, магнитиков, брелоков и т. п.

На самом деле, родоначальник немецкой классической философии, в свою очередь оказавшей гигантское влияние на русскую классическую литературу, при жизни не был так уж особо почитаем земляками. Да, действительно, прах его покоится в Кафедральном соборе, в так называемой «профессорской усыпальнице». И он был последним из похороненных в нём людей. Но никакого заметного культа Канта не существовало. Местность эта называлась Кнайпхоф. «Остров Канта» — это современное туристическо-коммерческое название. В 80-е годы позапрошлого века над его могилой была возведена часовня в стиле неоготики, но к 1918 году, году выхода Германии из Первой мировой войны, которая для неё, как известно, закончилась также весьма плачевно, часовня пришла в упадок и была практически разрушена. Однако шесть лет спустя, к 200-летнему юбилею, был проведён ряд мероприятий. Кёнигсберг уже тогда впервые попытался сделать из имени философа бренд. На месте старой часовни по проекту профессора Кёнигсбергской академии художеств Фридриха Ларса был возведён павильон с символическим гробом (останки философа покоятся чуть в стороне).

В 1944 году собор выгорел практически полностью. Процесс восстановления начался только в 1982 году. А того, что называется сейчас «Могила Канта», — ещё на десять лет позже. Сейчас собор более-менее отреставрирован: он подведён под крышу, восстановлены стены, его больше не заливают дожди, в нём время от времени проходят богослужения и концерты классической музыки, но уникальные витражи, которыми он был знаменит до событий Второй мировой войны, похоже утрачены навсегда.

Но совершенно не понятно, почему вдруг внимание туристической отрасли притянул именно Кант. Кёнигсберг — уникальный город, в котором родились десятки учёных с европейской и мировой известностью. Вот хотя бы Иоганн Георг Гаман — философ-романтик, кстати, состоявший в переписке с Кантом, идеолог литературного движения «Буря и натиск». Гёте и Кьеркегор считали его лучшим умом своего времени. При минимальном напряжении сил краеведов, думаю, не составит большого труда найти (ну или создать заново) пивную, где он с друзьями устраивал свои шумные вечеринки.

«Естествоведение и история суть два столба, на которых покоится истинная религия, — утверждал он. — Неверие и суеверие основываются на поверхностной физике и поверхностной истории». Такой вот противоречивый человек. Взгляды Гамана, между прочим, подробно анализировал Гегель.

Вот уж чем воистину богат Кёнигсберг, так это великими математиками. Взять хоть Леонарда Эйлера, автора известной головоломки о семи кёнигсбергских мостах. Как пройти по всем семи мостам, побывав на каждом только по одному разу… Деятельность Эйлера была очень тесно связана с Россией. Большую часть своих работ он написал на русском языке. Любопытно, что Ломоносов, состоявший с ним в переписке и получавший неоднократно от него очень высокие оценки своих трудов, так и не был знаком с ним лично — они не встретились ни в Петербурге, ни в Кёнигсберге, ни в Берлине, хотя многократно бывали там, но как-то «в противофазе». Учениками Эйлера считаются русские математики-академики С. К. Котельников и С. Я. Румовский. Восточная Пруссия связана с Россией куда прочнее, чем иногда кажется.

Уроженцем Калининграда является и Курт Вильгельм Себастьян Гензель — немецкий математик. В научном мире известны его работы в области алгебраических чисел, алгебраических функций и теории римановых поверхностей. Он был учеником другого знаменитого математика, также отметившегося в Кёнигсберге, — Карла Вейерштрасса, члена многих европейских академий, например Прусской академии наук, Лондонского королевского общества, а также иностранного члена-корреспондента и почётного члена Петербургской академии наук. Фамилия на слуху. Многие, даже не получавшие высшего образования, слышали про «теорему Вейерштрасса» — что-то из высшей математики… Однако мало кто знает, что формул с таким названием существует аж целых пять: теорема Вейерштрасса «О функции, непрерывной на компакте»; теорема Вейерштрасса «Об ограниченной возрастающей последовательности»; аппроксимационная теорема Вейерштрасса, теорема Вейерштрасса «О рядах голоморфных функций» и теорема Вейерштрасса «О целых функциях». Выбирайте, как говорится, что больше нравится.
Ещё одним известным калининградцем является Давид Гильберт — немецкий математик-универсал, член многих академий наук, в том числе Берлинской, Гёттингенской, Лондонского королевского общества, иностранный почётный член Академии наук СССР (1934 г.) — даже так! Лауреат премии имени Н. И. Лобачевского (1903 г.). Фигура, сопоставимая с Анри Пуанкаре. После его смерти был признанным мировым лидером математиков. Гильберт разработал широкий спектр фундаментальных идей во многих областях математики. Наиболее известны его первая полная аксиоматика евклидовой геометрии и теория гильбертовых пространств.

Из Кёнигсберга происходит и Готлиб Зигфрид Байер — немецкий историк, филолог, один из первых академиков Петербургской академии наук и исследователь русских древностей. Его фамилия усилиями советского агитпропа стала буквально ругательной — Байер, Миллер, Шлёцер — это такой триединый русофобский демон русской науки, которым принято пугать не окрепших умом недорослей, убеждённых в том, что всё зло мира появилось в Гейропе с изобретением книгопечатания.

На самом же деле все эти люди были прежде всего весьма серьёзными учёными, а единственный их грех перед коммунистической партией и товарищем Сталиным был в том, что они рассматривали историю Руси в контексте общеевропейской истории и придерживались так называемой норманской теории происхождения русской государственности. Михайло Васильевич Ломоносов на самом деле не бил им морды, как это зачастую можно прочитать у различных пикулей, а наоборот, очень уважительно и активно сотрудничал. Почитайте ПСС Ломоносова. По крайней мере, в интернете оно есть в открытом доступе. В этих трудах есть в том числе стенограммы защит диссертаций, где Ломоносов выступает научным оппонентом. Там всё не так брутально. Более того, в широко известной и описанной различными «pulp fiction историками» эпической битве Ломоносова с «казнокрадом-Шумахером» (не путать с известными братьями-спортсменами Формулы-1) Байер и Ломоносов выступали союзниками. Известное письмо академиков против Шумахера было инициировано именно адъюнктом Ломоносовым. Упрямый был парень. Очень вероятно, что легенда о его родстве с Петром Алексеевичем — правда. Очень уж похожи и характер, и, как бы мы сейчас выразились, «ценностные ориентиры».

И это ещё далеко не все учёные-знаменитости, которые заслужили хотя бы «музей-квартиру» в Калининграде.

Это всегда был город науки. Кёнигсбергский университет закрылся в январе 1945 года, когда Советская армия уже была на подступах к городу. Последняя лекция, которая прозвучала в этих стенах, была о творчестве Достоевского…

Мы постарались собрать факты об этом удивительном городе — выводы придётся делать вам, лучше — после посещения города. У него действительно очень непростая и трагическая судьба, как и у многих городов Европы. Но как бы ни было ужасно пережитое — жизнь всё равно берёт своё и брошенные дома рано или поздно находят хозяев.